Мы всё же не страусы

Я ждала этого. И не только как северодвинка, имеющая за городом овощные грядки, но и как автор нашумевшего интервью с членом-корреспондентом Российской академии наук Ф.Н. ЮДАХИНЫМ, который возглавляет Архангельский научный центр, и заведующим группой экологической геохимии Института экологических проблем Севера С.П. ГЛАВАТСКИХ.
Напомню, поводом послужила небольшая заметка с заявлением Феликса Николаевича об аномальных зонах под Северодвинском — в почве найдены тяжелые металлы, вредные для здоровья. В интервью же ученые рассказали об этом подробнее, а по моей просьбе поделились также мыслями о возможных причинах таких аномалий, чем они опасны и что можно предпринять для защиты.
Спасибо сотрудникам филиала ЦГСН. После той газетной публикации заведующая санитарно-гигиенической лабораторией Л.К. ЮРЬЕВА просмотрела результаты проб почвы огородов под Северодвинском, которые санитарные врачи брали за последние 12 лет. За это время исследовалось 96 (около десяти в год) таких проб на наличие свинца и ртути. 60 процентов их по этим показателям оказались вообще чистыми. Свинец в значительно меньшем количестве, чем допускают нормы предельно допустимых концентраций, обнаружен меньше чем в трети взятых проб. Среднее его содержание в них — 3,5 мг на 1 кг почвы при ПДК 32 мг/кг.
По инициативе главного врача этого филиала И.И. ШУПАКОВОЙ в апреле—мае этого года специально проанализировано на содержание кадмия, свинца и мышьяка 18 проб овощей (картофеля, моркови и свёклы), выращенных в прошлом году в десяти садовых товариществах под Северодвинском. Результаты этих исследований, как только они оказались готовыми, донесли на пресс-конференции городской администрации до всех СМИ.
Последнее понятно. Не только в нашу редакцию обращались обеспокоенные дачники. Но и непо-средственно в территориальный отдел Роспотребнадзора, в городскую администрацию, к недавно избранному мэру. Теперь на те вопросы есть весомый ответ — результат анализов. И в то же время как бы в тени главная просьба дачников — напечатать читаемую карту аномалий с конкретной привязкой к территориям садовых товариществ. Ей, как широко объявлено, доверия нет.
По словам сотрудника пресс-службы мэрии О.В. СТОЙКОВОЙ, два отдела мэрии две недели работали над тем, чтоб наложить предоставленные учеными карты неблагополучия на схему расположения садовых участков: воедино картографический материал никак не сливался: то город сдвигался в сторону, то СОТы — в озера. К тому же о тех исследованиях тринадцатилетней давности в мэрии не нашлось никаких материалов.
Конкретных ответов и заинтересованного разговора я, во всяком случае, ждала от встречи ученых с чиновниками мэрии. Не быстро это получилось. Ждали прежде всего приезда в наш город Сергея Петровича Главатских. Кроме того, что заведует группой экологической геохимии в Институте экологических проблем Севера, он главный геолог ЗАО «Геологоразведка», по результатам исследований которого и обнаружены аномальные зоны. Заметим, что и работает он в неблизком Новодвинске. Тем не менее приехал. Администрацию нашего города представляли руководители отдела экологии и природопользования Е.В. МАЙОРОВА и управления здравоохранения Л.И. МЕНЬШИКОВА. Самое активное участие в разговоре приняла и специалист пресс-службы мэрии О.В. Стойкова.
Ученому С.П. Глават-ских при этом большей частью пришлось держать оборону и за себя, и за члена-корреспондента РАН Ф.Н. Юдахина, с заявления которого, собственно, все и началось. Едва начал рассказывать об исследованиях, столь взволновавших северодвинцев, как посыпались не просто вопросы, а целые выступления, в которых сомнениям подвергались и ход тех научных работ, и выводы из них. Как отбирались пробы? С каким интервалом? По какой методике исследовались? Когда же, изложив данные, о которых уже рассказывал в «Северном рабочем», Главатских заявил, что хотел бы сопоставить их с местоположением садовых товариществ, в ответ услышал возмущенное:
— Вы спрашиваете? А в газете уже заявили, огородников взбудоражили...

Обвинения в безответственности заявленного в газете звучали не раз и безапелляционно. И во время той встречи, и до неё, и после. А вот о том, зачем ученые засветили проблему в прессе, говорилось хоть и так же убежденно, но в формате лишь доверительном. Геологи, мол, таким образом выбивают заказ, а стало быть, деньги на дополнительные исследования.
И наверное, поэтому от того долгожданного разговора лицом к лицу самых, казалось бы, заинтересованных и ответственных очень часто создавалось впечатление, будто идет он на разных языках. Я, конечно, не химик, не биолог и не геолог. Понимаю, например, сомнения одной из сторон в правомерности серьезно рассматривать данные тринадцатилетней давности. Но верю на слово и такому доводу: что для человека годы — для свинца мгновения, ведь время полувыноса его из почвы сотни и сотни лет. Или, например, ПДК. Ясно, что для администраторов именно они — закон, не терпящий сомнений. Но когда ученые говорят не только о прописанных этими нормами трех элементах, а о суммарном эффекте гораздо большего числа наименований тяжелых металлов — об этом тоже невольно задумываешься. А уж когда разговор специалистов начинал походить на препирательства, память невольно вытягивала текст интервью: ученые в нем ратовали отнюдь не за борьбу интересов, а, наоборот, выражали благодарность медикам нашего города за предоставленные материалы для научных изысканий.
Выходило по всему, что никаких проблем ни у кого бы и не было, работай ученые в тиши своих кабинетов и пиши научные труды для узкого круга своих же коллег. Удивительно ли, что после этой встречи С.П. Главатских скажет, что сделал для себя вывод о том, что от прессы держаться будет теперь подальше. Это при том, подчеркнем, что ни от одного слова, сказанного в том интервью, не отказывается. Когда же я рассказала ему о результатах сделанных в нашем филиале ЦГСН анализов овощей прошлогоднего урожая, за наших огородников он искренне порадовался:
— Обрабатываемая почва всегда благополучнее необрабатываемой. К тому же наши расчеты, как я говорил и в том интервью, — по валовому содержанию элементов. Почва же содержит тяжелые металлы как в подвижных формах, так и в связанных, то есть таких, которые растениями не усваиваются. И это второе, конечно же, хорошо. Такие формы металлов в организм человека с овощами и зеленью не попадут... Важно знать соотношение этих форм.
Полностью при своем мнении, высказанном в том интервью, остается и профессор, доктор геолого- минералогических наук Ф.Н. Юдахин:
— Я уже сталкивался с неприятием властями негативной информации, когда говорил о ядовитых веществах, поступающих из свалок под Архангельском в Северную Двину. Такой уж в России менталитет: прячем голову в песок. А что касается несовпадений предоставленного нами картографического материала, причина сомнений не вызывает. В наших геологических картах, в отличие от более распространенных, принята система прямо-угольных координат. Для опытного топографа перевести одну систему в другую труда не составляет.
Как не вспомнить? На ту памятную встречу с Главатских были приглашены специалисты отдела геодезии мэрии и говорили примерно о том же: в картах геологов не местная система координат. Когда же Сергей Петрович заявил, что с этой проблемой готов обратиться к своим специалистам-топографам, дайте, мол, только карту, желательно в электронном виде, с нанесенными на ней территориями СНТ, в ответ услышал самое типичное для чиновников:
— Свою просьбу об этом вы должны изложить официальным письмом на имя первого заместителя главы администрации В.В. Дюкарева. Он поставит свою резолюцию — тогда пожалуйста.
В общем, насколько мне известно, и до сих пор каждая из сторон при своих картах. О самых потенциально опасных участках судят лишь приблизительно.
Зачем я опять о том, что в пух и в прах разбили результаты анализов восемнадцати проб овощей, проведенных санитарным надзором? Отчасти потому, что помню: геологи оперируют гораздо более масштабными исследованиями почв под Северодвинском, анализами 462 проб на наличие не двух-трех — двадцати пяти (!) элементов. Из ряда предположений о причинах этой напасти есть и, на мой взгляд, наиболее привлекательная: аномалии наших почв могут быть и признаком наличия в них полезных ископаемых. А вдруг узнаем когда-нибудь, что картошку свою мы выращиваем, например, на россыпях алмазов или на залежах каких-либо других ценностей из подземных кладовых?
Но главное, конечно же, знать и иметь в виду, каким образом и в какой степени эти аномалии сказываются на жизни и здоровье северодвинцев. Ведь в организм человека вредоносные вещества попадают не только с пищей. Насторожило, например, употребляемое специалистами выражение «вторичное загрязнение атмосферы за счет почв»...
В общем же думаю, что каждый вправе определиться для себя, какая из народных мудростей ему ближе: «Меньше знаешь — крепче спишь» или «Знать бы, где упадешь...». Другое дело — лица официальные и своими должностями ответственные за благополучие многих. То, что результатом газетной публикации стало внеплановое исследование проб дачного урожая, уже хорошо. Важно, думаю, и то, что в недавно утвержденной структуре администрации Северодвинска, которую оптимизировали и сокращали, понятно, с целью экономии и большей эффективности, отдел экологии и природопользования выделен в отдельное структурное подразделение. В том, что работы у этих специалистов будет немало, сомнений нет. Подтверждение и тема, о которой говорим. Горожане хотят и должны жить в здоровой окружающей среде.