В подборке дат за 21 февраля говорится: «90 лет назад (1920) части Красной Армии освободили Архангельск от иностранных интервентов». На самом деле англичане ушли из Архангельска в сентябре
19-го. Может быть, информационное агентство в пору возвеличивания таких незадачливых и жестоких полководцев, как адмирал Колчак, не стало лишний раз напоминать о том, что в данном случае Красная Армия очистила Архангельский Север от белогвардейцев. По большому же счету падение белого режима было предрешено как раз в те дни, когда с берегов Двины драпанули иностранцы.
Утверждаю это не голословно. Готовя этот небольшой материал, прочитал целую серию мемуаров деятелей белого движения на Севере — эти труды в постсоветское время обильно перепечатывали местные издатели. И что характерно, авторы — военные, представители Временного правительства, созданного в Архангельске престарелым социалистом Чайковским, при дружной ненависти к большевикам отражают тот глубочайший пессимизм, который царил и в белых войсках, и в буржуазных кругах Архангельской губернии. В то, что строй буржуазной демократии или военную диктатуру белых удастся сохранить, не верил практически никто. (Хотя в газетах февраля 1920-го, которые мне довелось посмотреть в Добролюбовской библиотеке, еще за два дня до бегства белогвардейского командования утверждалось, что командующий Миллер намерен Архангельск красным не сдавать. А между тем втайне даже от высоких чинов готовилась эвакуация, которая была организована настолько плохо, что боевые офицеры Железнодорожного и Двинского фронтов были брошены на произвол судьбы).
Полевой военный прокурор, генерал Северин Добровольский, член правительства Северной области, в прошлом ближайший соратник Керенского Борис Соколов и другие авторы мемуаров рассуждают о том, почему Красная Армия, представленная на Севере не лучшими своими частями (ударные силы добивали в это время Колчака, Деникина и Юденича), не имевшая английского оружия и английских же обильных пайков, победила белогвардейцев да и в Архангельск вошла практически без единого выстрела. Они видят причину в жесткой дисциплине красноармейцев, а еще больше в том, что у большевиков была некая внутренняя спайка, вера в правоту своего дела и целеустремленность. Белой армии всего этого не хватало. И здравомыслящим командирам оставалось кусать локти после того, как командующий Евгений-Людвиг Миллер отверг предложение англичан об эвакуации полугодом ранее в Мурманск. На Мурмане, утверждают они, можно было держать фронт и уж, по крайней мере, сохранить жизни тысячам белых офицеров.
Давно заросли былые раны. Сейчас в общественной жизни Архангельской области не чувствуется конфронтации по поводу того, что в 1918—1920 годах наши северяне воевали друг против друга. Тогда ведь действительно активно выступили против большевиков многие жители Шенкурска, Пинеги, Тарасова (ныне это Плесецкий район). А весной 20-го большевики не могли не ответить на ужасы Мудьюга и Иоканьги, расстрелы большевиков и подпольщиков на Мхах (ныне Привокзальный район Архангельска) красным террором. И в наших местах — за Рикасихой, в округе Никольского монастыря — погулял красный Хаджи-Мурат — осетинский командир Дзарасохов с перешедшими к красным осколками Дикой дивизии...
Под покровом ночи 19 февраля бежал на ледоколе «Минин» белый главнокомандующий Миллер со своим окружением. На Архангельском Севере начиналась новая эпоха...