Пришла я на старое кладбище в конце июня, вижу: мои могилы были в первом ряду — теперь во втором. Исчезли разветвленные покрытые асфальтом дороги. И если раньше рядом с оградкой справа росли посаженные мной две березы, то одна из них уже срублена, скамейки нет. А также нет моих растений в раковине. Вспомнилось кладбище в первозданном виде, коим предстало оно, когда хоронила мужа тридцать пять лет назад: куда ни кинь — намывной песок. Люди с таким трудом таскали землю, сажали цветы, кусты, а теперь запросто можно лишиться этого благоустройства. Первая мысль: вандализм. Но, оказалось, там пристроили еще одну могилу, и вторая моя березка оказалась у памятника усопшего. Так-то и я могла бы похоронить свою мать.
Я беседовала с людьми, которые сделали некорректное захоронение. У них тоже где-то поблизости могилы родных. Я их понимаю, не обижаюсь, зла ни на кого не держу, что сделано, то сделано. Мертвые авось не подерутся. Но мой укор руководству кладбища: если оно закрыто, «нет» должно распространяться на всех.
А то получится, как уже получилось, асфальт кругом разрыт, потому что появляются новые могилы, скоро его разворотят окончательно. И что будет? Будет мокрень, непролазь, к захоронениям не подойти.
З.Ф. ФАЛИЛЕЕВА