Кладбище детства
Первая остановка по пути во Владикавказ из аэропорта Беслан, куда прибыл наш самолёт, оставила, пожалуй, самое сильное впечатление. 266 могил. Из них 186 — детские. Есть еще одна — братская, где похоронены фрагменты тел, которые не удалось опознать. И у всех одна дата смерти — 3 сентября 2004 года.
«Город ангелов» — так назвали это кладбище. Здесь покоятся погибшие при теракте в школе № 1 североосетинского Беслана. Слитые в ствол дерева четыре огромные женские фигуры распростертыми над головами руками пытаются удержать 50 устремленных в небо ангелов. У этого места особая энергетика. Все надгробия, как на подбор из величественного красного гранита, построены на средства республики. Кругом ни соринки. Лохматый мишка, забавный тряпичный бегемот с ноздрями-пуговками, трогательно разбросанные по могилке бабочки и сердечки... Кажется, вот-вот сюда придут играть. Но в ответ тишина. И это самое страшное.

От жажды пили мочу
На глаза попадает ряд надгробий с фамилией Тотиевы: Лариса, Дзерасса, Альбина, Борис, Анна, Люба. Старшей не больше 14 лет. Таких семейных могил здесь много. И везде стоят бутылки с водой, которой так не хватало детям: на третий день плена они пили мочу.
Множество этих бутылок увидим мы и в школе № 1 Беслана, где всё случилось. Шесть лет к ней не прикасались и только сейчас начали надстраивать крышу. Здесь больше никогда не ступит нога ребёнка: здание хотят сохранить как памятник невиданной жестокости. Разрушенный спортзал, в котором держали детей, исписан сотнями скорбных признаний, стены продырявлены, как сыр. Всё это вы-глядит таким абсурдным: храм детства, храм знаний, обдающий холодом смерти.
Коллеги просто молча выходили курить. Стая птиц, выпорхнувших откуда-то из-под конструкций, вдруг напомнила детей, вылетающих из рук матерей-статуй в «Городе ангелов».

«Аллах акбар!» И выстрел в спину
Один из наших водителей — Эдуард — был в Беслане во время событий, получил там осколок под сердце. В откровенном разговоре признался: тогда испытал настоящий шок. Всю жизнь (а был он уже в почтенном возрасте) исповедовал мусульманство и несколько недолюбливал православных. Но после Беслана открыл чистый лист. Увидев, как мусульмане стреляли в спину убегавшим детям и кричали: «Аллах акбар!» —и как самоотверженно при этом российские ребята подразделения «Альфа-Вымпел» шли на смерть, спасая детей, возненавидел свою веру. Так он пришёл к православию.
Удивительно, но тот же Беслан, создававшийся как чисто мусульманское поселение, сегодня на 98 процентов православный. При этом осетинам не возбраняется просить покровительства и у языческих заступников. Самым почитаемым из них является Уастырджи — святой Георгий, покровитель мужчин и путников, за которого по традиции здесь произносят первый тост.

Противоядие жизни
Своё кладбище защитников республики есть и на территории школы № 5 в Цхинвале, которую мы посетили позже. Могилы и памятники преследовали нас повсюду. Ведь память для осетин — понятие особое. Священное.
Стойкие, немногословные, вдумчивые — такими осетин сделала многолетняя борьба за независимость. Жизнь в постоянном ожидании угрозы выработала своё противоядие. Перед поездкой в Южную Осетию нас предупредили: там много стройных красивых девушек, которые выглядят очень эффектно, ходят на каблуках. Это своего рода защита: слишком много мужчин было уничтожено в конфликтах с Грузией. Здесь отменили обычай пускать автоматные очереди на свадьбах: в памяти свежи воспоминания об обстреле Цхинвала системами залпового огня «Град». Особое отношение к традициям, памяти предков. Водители, например, привстают или снимают кепки, проезжая святые места, и приглушают радио около кладбищ. Мощное национальное самосознание проявляется даже в обилии изображений Сталина. Каким бы руководителем он ни был, это фигура мирового масштаба, и корни его, как считают здесь, — в Осетии.

Башня танка в ступенях
Въезд в город-герой Цхинвал предваряет целое село разрушенных до основания зданий. Раньше в них жили грузины. По одной из версий, они сами поджигали дома, отступая во время событий августа 2008 года. По другой — их целенаправленно бомбили осетины, чтобы грузины больше не вернулись. Сегодня на развалинах растут яблони. Территорию хотят переоборудовать под аэропорт.
Сам Цхинвал фактически город-музей: на многих домах, даже восстановленных, сохранены следы от вы-стрелов. В центре города из ступеней здания торчит башня грузинского танка, сдетонировавшего от попавшего в него снаряда. Вытащить её из бетона так и не смогли. Часто приходилось видеть рыжих коров, бредущих по автотрассам на фоне развалин. Красноречивый символ разрушенного сель-ского хозяйства, которое предстоит восстанавливать годами.
Впрочем, потрясают и масштабы восстановительных работ. На панораме города это хорошо видно: новые крыши — бордового цвета. И таких — каждая вторая. По контрасту с абсолютно «голым» изнутри помещением администрации президента республики удивляет шикарно отстроенное здание ГТРК «Ир» с зеркальным полом. Оно оснащено по последнему слову техники, чему искренне позавидовали коллеги с «Поморья». Кстати, во время нашего визита молодую команду телерадиокомпании приехали обучать мастерству режиссёр и оператор телеканала «Россия».

«Спасибо, Россия!»
Связи России и Осетии сегодня, безусловно, очень крепки: коренные осетины спокойно говорят по-русски, многие даже утрачивают родной язык. Нас там встречали как дорогих гостей, радушие это было искренним. Пусть и независимая, Осетия всё же полностью дотационная республика. И надписей «Спасибо, Россия!» там очень много.
На этих величественных раздольных землях поражает особая внутренняя тишина, нарушаемая лишь шёпотом бегущих рек. Всё это так не вяжется с разрухой, болью в глазах людей, измученных постоянным ожиданием борьбы... Возвращаясь из Цхинвала во Владикавказ, мы встретили траурную процессию. А чуть позже — широкую свадебную. Магический круговорот. Удивительная страна. И удивительны люди, живущие в ней, посреди жутких развалин строящие своё будущее.