30 октября — День памяти жертв политических репрессий, установленный постановлением Верховного Совета РСФСР 20 лет назад, в 1991 году. Для нашего города это день особенный. В Северодвинске помнят узников Ягринлага, среди горожан — их потомки, а также дети и внуки тех, кто был сослан в Архангельскую область на спецпоселение.

Алевтина Даниловна Рогова (Савина) пришла к нам в редакцию с фотографиями и документами. На парном портрете её дед и бабушка — Савелий Фёдорович Савин с женой Марией Ефремовной, жители села Баевка Павловского района Пензенской области (позже Ульяновской). В феврале 1930 года дедушку раскулачили и вместе с семьёй выслали «за противосоветские и противоколхозные выступления».

В описи имущества, конфискованного у «кулака и эксплуататора» Савелия Савина, отмечено, что отобрали и куда передали. Дом с надворной постройкой, конюшня, — колхозу. Дрожки, двое вил, сани, плуг, борона, веялка, кадушки с капустой и с огурцом — колхозу. Сундук, кучка дров, полушубок, самовар, хоженые сапоги — сельсовету. Семья с семью детьми зимой ехала на Север — не дали ни полушубка, ни сапог, ни пелёнок для грудного ребёнка. Двое самых маленьких дороги не выдержали. Детей, умерших в пути, просто выкидывали из вагона на снег.

Данилу (отцу Алевтины Даниловны) было тогда 16 лет. В Архангельске прибывших распределили, и Савины попали в 13-й квартал — леспромхоз и посёлок при нём в Плесецком районе.
— Бабушка устроилась в школу уборщицей, ей выделили комнатку, и вся семья стала жить там, — рассказывает Алевтина Даниловна. — Денег нет, пайков нет. Дедушка с папой поехали в Вологду на заработки, чтобы привезти продуктов для семьи. Дедушка заболел и умер, папа вернулся. За то, что уехал самовольно, его сослали в Воркуту на пять лет.

Когда Данил вернулся из лагеря в леспромхоз, в школе работала молоденькая учительница Елизавета Александровна Лосева, направленная по распределению после педучилища. Настучал кто-то в район, что учительница-комсомолка встречается со спецпереселенцем. Лизу исключили из комсомола. А она написала самой Надежде Константиновне Крупской! И от вдовы Ленина пришёл ответ, в котором были такие слова: «Два сердца, любящих друг друга, неразлучны. Надо смотреть не на то, что его сослали, а на то, как он относится к Советской власти». Лизу позвали снова в комсомол, но она отказалась. А с Данилом они поженились в 1938 году, на следующий год на свет появилась Алечка. У Алевтины Даниловны есть справка о том, что она родилась на спецпоселении и что реабилитирована в 1991 году.
Ещё одна семейная история:
— Брата отца Степана послали в Молотовск. Когда он потом слышал, что город построили комсомольцы, то всегда говорил: «Сначала болота застелили нами, а потом уже комсомольцы приехали». Я сама узнала только в прошлом году, что первых спецпоселенцев, работавших на строительстве города, расстреляли. А нашего дядю Стёпу один военный спас: дал бумагу с печатью и отправил в Плесецк. Дядя больше не был здесь. Даже когда я его приглашала в гости, всегда отказывался: «Нет, никогда туда не поеду».

Когда Степан вернулся в 13-й квартал, познакомился там с Симой из Вологды. Отец Симы был священник и официально числился владельцем пяти домов. Здания эти были построены прихожанами и на средства прихода, один дом занимала семья священника, в других были школа, больница, магазин, постоялый двор со столовой. Священника и всю его семью расстреляли, а Симу спрятали прихожане, вместе с которыми её потом сослали в Плесецкий район. Стёпа и Сима поженились, а потом поселились недалеко от Савинского.
— Что было дальше с вашими родителями?

— Папу выслали в посёлок Река Емца. После войны мы там жили в одной комнате вшестером: папа, мама, её мама, я и мой брат Станислав, мамин брат дядя Серёжа. Папа окончил школу рабочей молодёжи и школу животноводов. На войну ему идти не разрешали, и он работал ветеринаром, ездил по всему району как «скорая помощь» для скота. На Реке Емце в совхозе при колонии он был и зоотехником, и ветеринаром, и агрономом, и бригадиром. А в 50-х его директором совхоза назначили. До конца своих дней родители в этом посёлке и жили. Я одной знакомой рассказала, как папа женился. Та говорит: «Спецпоселенец да после пяти лет лагеря? За такого замуж?». Я ответила: «Мой папа — лучший из людей! Не он в грязь вступил, а его туда загнали. Но он вышел из грязи чистым, светлым. За всю жизнь ни одного матерного слова не произнёс, вредных привычек не имел, на нас, детей, ни разу голос не повысил».
Несмотря на суровую жизнь, всех детей вывели в люди.

— В начальных классах я училась у мамы, а среднюю школу заканчивала в Плесецке, где жила у тёти Лены (на воскресенье ездила домой). Ма-аленькая комнатка была, а жило нас там!.. Тётя Лена с дочкой Людой, мы со Стасиком, Шурик и Петя — сыновья дяди Стёпы. Стелили кому на полу, кому на сундуке, кому на стульях... И все школу окончили.
Алевтина училась заочно в Архангельском пединституте, преподавала в средней школе посёлка Самодед. Там и замуж вышла, а сына родила уже в Северодвин-ске, куда переехала в 1965 году. Много лет работала в школах № 20 и 2 учителем русского языка и литературы.
Гордость Алевтины Даниловны Роговой — письма учеников. Оля Буторина прислала открытку аж с Мальты (там она живёт): «Надеюсь, Вы всё так же ведёте активную жизнь и вдохновляете всех детей своим примером».

Андрей, сын Алевтины Даниловны, 13 лет служил в Заполярье военным лётчиком, сейчас живёт с семьёй в Ростове-на-Дону. У него дочка и сын-студент, названный в честь деда, — Данил.