Подвозивший до аэропорта таксист, узнав, что собираюсь в Москву, завёл: «Да что там делать? На лиц кавказской национальности смотреть? В начале девяностых я служил в армии и помню, как они выгоняли наши части со своей территории».

Назначены козлами отпущения
Это типичная картинка из жизни — ведь почти так же, как таксист, сегодня, к сожалению, думают многие. Кризис сознания после распада СССР — как бомба замедленного действия, взорвавшаяся в наши дни, когда мигрантов винят во всех бедах. В декабре 2010 года в Москве проводили опрос: «Как вы относитесь к людям другой национальности?» 62 процента жителей ответили, что не хотят делить с ними одну лестничную клетку. Эта неприязнь выше, чем негатив к алкоголикам, больным СПИДом и освободившимся из мест лишения свободы.

Кстати, моя поездка в Москву была связана с этнической темой. Наша газета вошла в шорт-лист Всероссийского конкурса по меж-этнической тематике «СМИротворец-2011» наряду с такими престижными изданиями, как «Российская газета» и «Известия», телеканалы «Первый», «Культура», «НТВ», и другими. И пусть за осетинские материалы автор этих строк не стала лауреатом, организаторы пригласили меня среди 60 других журналистов на двухдневный семинар по межэтнической журналистике.

И друг степей калмык
В номер московской гостиницы меня поселили вместе с заместителем декана одного из факультетов Государственной полярной академии в Санкт-Петербурге Варварой Коркиной. Варя оказалась кумандинкой, родом с Алтая. О такой национальности, признаться, раньше даже не слышала. Впрочем, многие сего-дня считают Варю русской: от этноса у неё только колоритная внешность. Она не умеет готовить этнические блюда, не знает языка. И не передаёт всего этого своей маленькой дочурке, которая в отличие от жгуче-чёрной мамы родилась блондинкой.
На встрече с другими участниками семинара, первый день которого проходил на журфаке МГУ, увидела целый атлас народов России. Поговорить о сложившейся межэтнической ситуации приехали коллеги из Чечни, Удмуртии, Чувашии, Татарстана, Карелии, с Сахалина, из Якутии, Ставрополья, Республики Марий Эл, Ямало-Ненецкого автономного округа, Башкортостана и Калмыкии!

Заграница не арбитр
182 народа, 239 языков и наречий — какая страна ещё может похвастать таким разнообразием?! Но сегодня, когда былые связи разрушены, услышать и понять друг друга становится всё сложнее. Однако думать, что на благополучном Западе работа в этом направлении идёт куда лучше, ошибочно.

— На Западе ещё в 50-е годы осуществлялась принудительная стерилизация цыган. Детям приезжих в Швецию финнов, например, за-прещалось говорить на родном языке в школе, и даже дома рекомендовали использовать шведский. Коллеги с Севера учат нас работать с национальными меньшинствами, а у самих закон о них был принят только в 2010 году, — привёл примеры директор департамента межнациональных отношений Министерства регионального развития РФ Александр Журавский.

Нигде, кроме России, не существует и Гильдии межэтнической журналистики, которая у нас появилась в 2003 году. Возглавляющая её Маргарита Лянге, например, темой межэтнических отношений занимается уже 20 лет:

— Нам негде общаться, изучать традиции друг друга. Не хотелось бы стать теми, кто ходит в «Макдоналдс» и смотрит «Дом-2». Вот почему я веду программу «Народы России» на радио России, выходит приложение «Национальный акцент» к еженедельнику «Аргументы недели», проводится конкурс «СМИротворец».

Не все, кто в платках, шахидки
Освещение национального вопроса в журналистике — тема сложная. По большому счёту сегодня она сводится к информации о насилии, а не рассказывает о красоте и многообразии культур. Результат: журналист из Аргуна Айза Барзанукаева, везде ходившая в платке, призналась, что чувствовала себя в Москве не в своей тарелке — у многих женщина с Кавказа в платке ассоциируется с шахидкой. Сегодня на некоторых факультетах вузов даже готовы делать спецкурсы по межэтнической журналистике. Ведь язык вражды достаточно распространён в текстах. «Зацикленным» журналистом себя назвала член правительственной комиссии по миграционной политике, «Золотое перо России» Лидия Графова. Вот уже 21 год она пишет на темы миграции.

— Коренные народы, возвращаясь в Россию, по десять лет не могут получить гражданство, и более бесправных людей нет. Каждый год на один миллион меньше у нас становится трудоспособного населения, без мигрантов просто не развить промышленность. Вот почему я помогаю России сохраниться Россией.

Кстати, накануне Дня национального единства она написала хлесткую статью о том, что в 62 городах России подали заявки на проведение «Русских маршей». Статья называлась «От каких русских надо защищать русских?», её предстоящий выход в «Российской газете» мы обсуждали в самой редакции на следующий день.

Музыка нас связала
Обменявшись мнениями, мы наконец узнали имена лучших журналистов, работающих с национальной тематикой. Церемония их награждения проходила в Государственном академиче-ском Малом театре.

Министр регионального развития Виктор Басаргин зачитал со сцены послание президента. За два часа мы попутешествовали по всей России: насладились загадочными вепсскими мелодиями от ансамбля песни и танца «Кантеле» из Карелии, попали в атмосферу кавказского праздника благодаря ансамблю народного танца Адыгеи «Нальмэс», гипнотизировались первобытными взвывами под удары барабанов от корякского фольклорного ансамбля «Ангт» и горловым пением в исполнении тувинской рок-группы «Ят-ха». Символично закольцевали всё это масштабные выступления Государственного академического русского народного хора им. М.Е. Пятницкого.
Конкурс «СМИротворец» Минрегион России и Гильдия межэтнической журналистики проводят уже четвёртый год. В этот раз участниками стали 628 СМИ, причём на две трети из них организаторы вышли сами путём мониторинга. Жюри оценивало 6500 материалов в пяти основных номинациях — «Телевидение», «Радио», «Печать», «Интернет», «Русские в XXI веке».

Все главные призы ушли в регионы: там, как пояснила Маргарита Лянге, с этой темой работают гораздо глубже. Не с наскока, как это бывает в столичных изданиях. Победители писали о кочевниках-оленеводах, фольклорных исполнителях и народных умельцах, семьях, хранящих традиционный уклад жизни. Ольга Стефанович (газета «Забайкаль-ский рабочий», г. Чита), получившая первую премию в номинации «Печать», призналась: «В нашем Забайкаль-ском крае живут люди более ста национальностей, и обо всех я пишу. Но эвенки — моя любовь!». Она организовала целую экспедицию, которая называлась «По тропе предков». В своей любви к ненцам призналась и победитель в номинации «Интернет», автор неофициального блога «ЧУМотека» Ирина Коткина (г. Нарьян-Мар).

Ещё одним открытием стало участие в конкурсе представителя не из России. Амалия Бенлиян уже 12 лет ведёт авторскую рубрику «Будьте как дома» в газете «Вечерний Бишкек». Уроженка Киргизии, армянка по национальности, она заняла второе место в номинации «Русские в XXI веке». Куда уж символичнее!

Фото автора

ЕСТЬ МНЕНИЕ
Мы с тобой... какой нации?

Один из семинаров под Петербургом в конце ноября собрал моих коллег из самых разных уголков России. Воспользовавшись случаем, я поинтересовалась у них, из чего исходить, определяя национальность человека, если во многих из нас течёт кровь разных народностей?

Зульфия Таразова (Казань):
— Национальность определяют родители. И очень важна тут отцовская линия: если у ребёнка родители разных национальностей, он будет относиться к той, к которой принадлежит его отец.

Денис Речкин (Йошкар-Ола):
— Основополагающий фактор — традиции, которые передаются в основном через язык. Я говорю на двух — русском и марийском, но считаю себя мари. Это язык моих предков, его я передам своим детям. Если человек не поддерживает культуру своей нации, относить его к ней по признаку крови нельзя.

Рамиль Рахматов (Уфа):
— Если бы на этот вопрос был чёткий ответ, многих проблем сегодня не было бы. Язык очень подвижен, культура многими этносами утрачивается. Национальную самоидентификацию человека определяет его быт. В то же время общая территория не может не влиять: к какому бы этносу мы ни принадлежали, все мы в какой-то мере русские.

Асхат Мечиев (Нальчик):
— Первое, кем я себя ощущаю — человеком. Неважно, что мой отец балкарец, а мать адыгейка. Не могу сказать, что чувствую себя как-то иначе, чем русский человек. Поэтому и не знаю, где эта грань между национальностями: я об этом просто не думаю.