Поднятая шумиха вокруг группы «Девичий бунт», как и желали сами участницы, возымела эффект. Провокативная форма сработала — рейтинг забугорный. Только вот досада: посадили на баланду.
Акция в храмовом здании по существу не несёт признаков злостного хулиганства, на безопасность присутствующих граждан не посягала и службу церковную не прерывала. Действо нигилисток прошло между церковными обрядами — поёрничали и убежали. А куда смотрели церковные священнослужители? Следить за соблюдением внутрицерковных правил поведения и не допускать кощунства обязаны служители церкви, а не государство.

Нигилистки-критикессы заслуживают общественного осуждения и строгого порицания, но применение карательных мер государственных органов по данному происшествию с арестом и привлечением к уголовной ответственности, обозначенной ч. 2 ст. 213 УК РФ, — это уже нонсенс.
Следователю, имеющему в производстве это уголовное дело, можно посочувствовать: ему предстоит решать дилемму. Неправомерное поведение участников панк-группы — это нарушение общественного порядка в пределах церковных правил и явное неуважение и оскорбление чувства верующих или прихожан храма. Но составная часть общественно опасного деяния предусматривает ГРУБОЕ нарушение. А действиям субъектов, то есть петь и играть, никто не препятствовал. Выходит, то, что не запрещено, — разрешено.

Сергей Коновалов, бывший следователь