Землю топчу, небо копчу


На днях шёл по городу и встретил старого знакомого Илью Петровича: когда-то с ним вместе работал, а потом разошлись наши пути. Оказалось, Петрович теперь уже не северодвинец, перебрался в Иваново. А в Северодвинск приехал ненадолго — на море посмотреть и искупаться. Иваново ему нравится, но нет в этом городе большой воды, а море для Петровича — огромная необъяснимая любовь.


Мы зашли в кафе, посидели, поговорили «за жизнь», вспомнили прошлое.
И вдруг Петрович говорит:
— Сейчас шёл по пляжу и встретил одну женщину...
— Аааа, всё понятно! — хитро прищурился я.
— Да это совсем не то, что ты думаешь. Просто соседка по общаге. Она мне сообщила новость: Колька Гребешков умер.
— Ну и что?
— А то, что люди, которые сулили мне скорую смерть, все уже ушли из жизни, а я вот всё живу, землю топчу, небо копчу...

Вот что рассказал мне Илья Петрович.

После окончания профтехучилища в 17 лет приехал он в Верхнетоемский район, где в леспромхозе жила его мать с мужем (отчимом Ильи) и младшим сыном. Семья туда переехала три года назад, а мой друг вырос в другом районе, потом учился в Коряжме — в общем, был чужаком. В сельской местности всех приезжих тогда (может и сейчас, не знаю) полагалось проверять на стойкость: в первые же дни отлупить как следует.

Устроился Илья в леспромхоз и в выходные, как и вся окрестная молодёжь, отправился на танцы в клуб. Домой пошёл с девушкой, им было по пути. Привязался к ним местный парень, стал провоцировать Илью на драку. Илья не поддался. Тогда парень стал приставать к девушке. Тут Илья не выдержал и закатил ему по носу кулаком. Парень взревел и двинулся на Илью.

Завязалась драка, Илья от души поработал кулаками и парня этого завалил.

Девушка перепугалась:
— Илья, это же Вовка Пирогов, он тут у нас королём ходит. Тебя за него убьют.

Назавтра к Илье явился Вовкин дружок Женька Тараканов и стал угрожать:

— Я, щенок, тебя вот на этой сосне вздёрну!

Но в те времена можно было решить дело по справедливости: собралась местная молодёжь, разобралась, что к чему, и настоящий вожак (Пирогов-то королём только сам себя считал) сказал, что Вовка сам виноват. Его драчливый характер знала вся округа.

Вскоре Илья ушёл в армию, а через два года услышал от знакомого, что Женька Тараканов помер — зимой замёрз пьяный на улице.

С отчимом у Ильи тоже были нелады. Отчим любил командовать, куражился и не раз поднимал руку на мать Ильи.

Илья вступился за мать и услышал от отчима:
— Да я тебя в выгребной яме утоплю!

Через несколько лет он полез на чердак за самогоном и насмерть разбился, упав с лестницы.

После армии Илью помотало по области, а потом он осел в Северодвинске. Устроился на завод, женился, жил в квартире жены. На лето жена уезжала к родителям, а Илья жил холостяцкой жизнью, захаживал в кафетерии, выпивал с приятелями. Однажды душным вечером так наклюкался, что не мог сам дойти до дома, и один из собутыльников, которого все звали не по имени, а по прозвищу — Бармен, вызвался проводить его. Дома Илья отключился, а утром, протрезвев, обнаружил, что «заботливый» спутник обшарил квартиру и унёс деньги и золотые украшения. Но Илья его нашёл. На суде, выслушав приговор, Бармен повернулся к Илье и процедил:

— Ох, урою я тебя...
Отсидев полтора года из трёх, Бармен вышел на свободу по амнистии, уехал куда-то на Урал. Но вскоре закончил жизнь так же, как отчим Ильи, — свалился пьяный с лестницы.

Так уж вышло, что с женой Илья Петрович развёлся и ушёл в общежитие, где купил комнату. Общагу Илья называл не иначе как «синюшник». Такой там был контингент — в основном тяжко пьющий по поводу и без. Кто не пил и работал, копил на отдельное жильё, со временем вырвался из «синюшника». Кто сильно пил, опускался и походил на бомжа.

Один из таких, Колька Гребешков, жил двумя этажами выше, но приходил на этаж Ильи в гости к корешам. Дверь с лестницы в коридор запирали на задвижку, и Колька барабанил по ней руками и ногами, пока кто-нибудь не впускал его на этаж. Когда Илья был не на работе, он открывал дверь, чтобы Колька не вышиб её сдуру, и пинками (слов Колька не понимал) отгонял буйного гостя на лестницу.

Илью тот боялся, но с лестницы кричал:
— Вот погоди, я тебя на улице поймаю и прикончу!

Петрович его угрозы всерьёз не воспринимал: понятно, что тщедушный алкаш вряд ли решился бы напасть на него, крепкого мужика.

Прошло время, Илья Петрович накопил на однокомнатную квартиру и не только съехал из «синюшника», но и перебрался в тёплые края.

Все хорошо на новом месте: квартира удобная, зимы не такие длинные и тёмные, как у нас на севере, да и симпатичная одинокая соседка приглянулась Илье Петровичу. Но тянет на море — и не на тёплое Чёрное, а на наше холодное Белое. Вот и приехал в Северодвинск на пару дней.

— И представляешь, — сказал мне Петрович, — встречаю женщину с нашего этажа в общежитии, она мне и говорит: «Спился окончательно и умер твой враг Колька. Заснул однажды и не проснулся».

— Да, Петрович, кто с тобой дело имел, все коньки отбросили! То ли ты просто вращался среди народа, который ведёт образ жизни, несовместимый с долголетием, то ли с тобой водиться опасно...

— Не боись, Михал Михалыч! Коньки отбросили не все, кто со мной общался, а только те, кто зла мне желал. А ты нормальный мужик, зла мне не желал и не желаешь, так что всё у тебя будет путём.
Посмеялись и разошлись. Я пожелал ему благополучия на новом месте, а он мне — здоровья и удачи. Пусть будет у нас всё путём...

Михаил КИПРИДОВ

Фото В. Бербенца

Подготовить к печати Подготовить к печати

Статья: Землю топчу, небо копчу
Дата публикации: 15 августа 2012

Автор(ы): Администратор   (сайт автора)
Кол-во статей у автора - 3373
Рубрика статьи: житейские истории

 

Комментарии закрыты

РЕКЛАМА




Создание сайта
mArtMedia