Две зимы и лето адмирала Степанова

Потомственный флотский офицер
Георгий Андреевич Степанов прослужил в Российском военно-морском флоте без малого полвека. Он один из немногих советских военачальников, кто, будучи беспартийным, был удостоен в 1940 году высокого воинского звания «вице-адмирал». Присвоению долгое время мешало то, что не одно поколение Степановых усердно служило в российском императорском флоте. Отец советского адмирала Андрей Иванович Степанов в русско-японскую войну был минным офицером на крейсере «Рюрик», а в первую мировую войну — старшим минным офицером на линкоре «Андрей Первозванный» (в советском ВМФ линкор «Марат»). Дядя Георгия Андреевича капитан I ранга Константин Иванович Степанов был командиром крейсера «Адмирал Макаров». Начальник учебно-минного отряда Балтийского моря контр-адмирал А.Д. Сапсай, отвечая на вопросы аттестации, так охарактеризовал своего подчиненного: «Нравственности отличной. Характер — твердый, настойчивый, решительный. Здоровье — крепкое. Хорошо воспитан, умеет держать себя в обществе с достоинством. Весьма дисциплинарен...».
Из-за дворянских корней Г.А. Степанова долгое время не принимали и в партию. Руководящая военная элита страны с недоверием относилась к выходцам из дворян. По их мнению, на сторону новой власти бывшие царские офицеры чаще переходили по карьерным соображениям, нежели по идейным. Степанов стал членом ВКП(б) только на 53-м году жизни, в 1943 году.
После гражданской войны Степанова с Черного моря, где он командовал отрядом кораблей, направили в Москву на должность начальника оперативного управления Морского штаба Республики (1921—1924). Затем снова последовало возвращение на юг. В 1924 году его назначили начальником штаба Морских сил Черного моря. Командование в этой должности Георгий Андреевич совместил с учебой на Высших морских академических курсах при Военно-морской академии, которые окончил в 1926 году.
Развивающемуся советскому ВМФ позарез требовались командные кадры. Их подготовку и поручили Г.А. Степанову на целых десять лет. С 1928 по 1938 год он преподавал тактику, оперативное искусство и стратегию в военно-учебных заведениях ВМФ, а в 1939 году возглавил Военно-морскую академию. В этой должности беспартийному начальнику и присвоили звание вице-адмирала. А когда началась Великая Отечественная война, начальника ВМА назначили командующим Беломорской военной флотилией.
Назначение не было случайным. С 29 сентября по 1 октября 1941 года в Москве проходила конференция представителей трех держав, обсудившая вопросы о военных поставках. Англия и США обязались с 1 октября 1941 года до 30 июня 1942 года поставлять Советскому Союзу ежемесячно 400 самолетов, 500 танков, зенитные и противотанковые орудия, алюминий, олово, свинец и другие материалы. Советский Союз выразил готовность направлять в эти страны некоторое промышленное сырье.
В запланированных морских перевозках весьма важная роль отводилась БВФ. Главной задачей этого оперативно-стратегического объединения разнородных сил стало обеспечение круглогодичной проводки транспортов, защита коммуникаций по Северному морскому пути в Белом и восточной части Баренцева моря, а также в Арктике. Такая государственная значимость и определила назначение вице-адмирала Степанова на должность командующего.
В начале октября 1941 года Георгий Андреевич прибыл в Архангельск. В штабе на Набережной Ленина его встречали член военного совета флотилии капитан I ранга В.Е. Ананьич, начальник политотдела полковой комиссар Д.П. Лощаков, вступившие в свои должности двумя неделями раньше, а также начальник штаба капитан I ранга М.Н. Попов. Уже 12 октября все четверо встречали прибывший конвой «PQ-1» в составе десяти транспортов, доставивших десять тяжелых танков и 193 истребителя. Тогда же выявились недостатки как в организации погрузки транспортов в Англии, так и разгрузки их в Архангельске. На некоторых доставленных военных грузах отсутствовали важные детали. В частности, к акустическим тралам, глубинным бомбам. Половина стабилизаторов авиабомб была погнута из-за плохой упаковки.
В первые часы разгрузки транспортов в Архангельске не оказалось единого начальника. По предложению вице-адмирала Г.А. Степанова военный совет Архангельского военного округа и обком ВКП(б) возложили руководство разгрузкой транспортов на начальника Архангельского торгового порта. Всего до конца года в Архангельск прибыло семь конвоев, включавших 50 транспортов, в том числе восемь советских. Боевых столкновений с противником в 1941 году конвои не имели.

Горячие льды Беломорья
Специфической задачей Беломорской военной флотилии было обеспечение плавания судов и боевых кораблей в Белом море в период зимнего ледостава. Для координации и оперативного решения всех вопросов приема и отправки союзных грузов специальным постановлением Государственного комитета обороны от 9 ноября 1941 года в Архангельск был направлен представитель ГКО начальник Главного управления Северного морского пути дважды Герой Советского Союза И.Д. Папанин, получивший вскоре звание контр-адмирала. Тогда же был сформирован ледокольный отряд БВФ под командованием капитан-лейтенанта Константина Бадигина. Без судов этого отряда была немыслима круглогодичная проводка транспортов с военными грузами в операционной зоне флотилии.
Ранний ледостав 1941 года застиг ледоколы в Арктике. Многие суда остались во льдах Северной Двины, не дойдя до причалов. До начала ледостава в Архангельск пришел только один ледокол «Ленин», который сразу же занялся ледовыми проводками, хотя нуждался в ремонте и вооружении зенитными установками. Второй ледокол «И. Сталин» прибыл 9 ноября и до середины декабря он находился в ремонте и на довооружении. Ледокольные пароходы «Г. Седов» и «А. Сибиряков» тоже приступили к ледовым плаваниям с большим запозданием, а ледокольные суда «Ф. Литке» и «С. Дежнев» приняли участие в ледовых проводках в Белом море лишь в январе 1942 года.
В начале февраля замерз Иоканьгский рейд — передовая база БВФ. В тяжелых условиях суровой зимы 1941/42 года ледокольный отряд БВФ обеспечил перевозку в отдаленные точки Белого моря 4789 человек, 3368 тонн грузов, 189 лошадей. Выгрузка людей и грузов производилась на береговой припай и обеспечивалась специально созданными гидрографическими подразделениями ледово-дорожной службы.
В этих сложнейших условиях, вспоминает в своей книге «На морских дорогах» бывший командир ледокольного отряда БВФ, капитан дальнего плавания, исследователь Арктики, Герой Советского Союза Константин Бадигин, рабочий кабинет Георгия Степанова стал для командующего и домом, в котором он очень редко отдыхал.
В Архангельске находились также военно-дипломатические миссии стран-участ-ниц антигитлеровской коалиции, базировались английские тральщики и эсминцы. И это требовало от командующего умения налаживать и поддерживать дипломатические отношения с союзниками. Вице-адмирал Г.А. Степанов зарекомендовал себя талантливым политиком.

Отпор вражескому рейдеру
1942 год оказался для командующего Беломорской военной флотилией наиболее напряженным за всю войну. Особенно трудным стали весенние и летние месяцы, хотя начало навигации не предвещало больших потерь. В конце мая корабли и самолеты БВФ обеспечили проводку каравана «PQ-16», вышедшего из Исландии 20 мая. 1 июня беломорская группа каравана прибыла на Северо-Двинский рейд. Транспорты союзников доставили в Мурманск и Архангельск 2507 автомобилей, 321 танк, 124 самолета и другое военное имущество. А вот судьба вышедшего из Исландии 27 июня конвоя «PQ-17» оказалась трагической. Из 34 транспортов были потоплены немецкой авиацией и подводными лодками 23 судна.
После разгрома в Атлантике «PQ-17» союзники категорически отказались от отправки новых конвоев, но благодаря настойчивости Сталина Черчилль уступил: поставки военных грузов возобновились.
Для их перехвата и уничтожения ледоколов, сосредоточившихся у Диксона, немецкое командование провело набеговую операцию. В августе в Карское море прокрался немецкий тяжелый крейсер «Адмирал Шеер». Предупрежденный английской разведкой Папанин немедленно потребовал от начальника Диксоновского порта срочно вывести ледоколы в безопасный район. Опытные полярные капитаны успели укрыть суда в тумане у кромки дрейфующих льдов.
Командир рейдера не имел опыта плавания в ледовых условиях и действовал в полярных широтах как всякий новичок. Особенно после того, как его палубный гидросамолет-разведчик разбился. Случайно встретив в Карском море ледокольный пароход «А. Сибиряков», который в ответ на предложение немцев сдаться открыл огонь, «Адмирал Шеер» расстрелял судно из орудий главного калибра. Сибиряковцы все же успели предупредить по радио небольшой гарнизон на Диксоне о грозящей опасности, и защитники острова стали готовиться к встрече врага.
На Диксоне находилась батарея 152-мм орудий под командованием старшего лейтенанта Н.М. Корнякова, предназначенная для дальнейшей транспортировки по Севморпути. Папанин через Микояна, а Степанов через комфлота Головко обратились в ГКО с просьбой оставить батарею Корнякова на Диксоне. Главным аргументом была честная оценка ситуации: без ледокольного флота, если его уничтожит противник, «нам в Арктике делать нечего. Севморпуть станет минным полем и кладбищем для судов, везущих стратегические грузы».
В ГКО с аргументами согласились. Батарейцы Корнякова заняли на берегу огневые позиции. Когда рейдер подошел к Диксону и встал на внешнем рейде, в готовности высадить две роты десантников против 87 пограничников, батарея открыла огонь. Ее поддержали огнем другие стоявшие в порту корабли. Крейсер получил несколько попаданий тяжелых снарядов. От высадки десанта командир «Шеера» отказался, но ответным огнем разрушил метеостанцию и жилые постройки заполярного поселка. Под прикрытием дымовой завесы крейсер отошел от Диксона. Вскоре он окончательно покинул Карское море и вернулся в норвежский Нарвик. Операция по уничтожению ледокольного флота сорвалась.

Флотилия наращивает силы
После этих драматических событий состоялось расширенное заседание бюро обкома партии, на котором присутствовал и беспартийный командующий БВФ. Он предложил для укрепления арктического участка Севморпути усилить в операционной зоне флотилии военные базы на Диксоне и на Новой Земле. Ставка одобрила эти предложения. Батарея Корнякова так и осталась на Диксоне, а в поселке Белушья Губа вскоре появились строители, которые оборудовали причалы и жилье для полярного гарнизона, а также взлетно-посадочную полосу. К лету 1943 года здесь уже швартовались тральщики и сторожевые корабли Беломорской военной флотилии. В дальнейшем немцы уже не предпринимали рейдерских операций, а активизировали действия подводных лодок. Созданные по инициативе Степанова и Папанина новые пункты базирования усилили противолодочную и противоминную оборону Баренцева и Карского морей, безопасность проводки конвоев. Так за одно военное лето и две военные зимы Степанов и Папанин обеспечили круглогодичную доставку в Архангельск военных грузов и внесли свой личный весомый вклад в победу над врагом в мае 1945 года.

Разжалованный и восстановленный
Весной 1943 года вице-адмирала Степанова отозвали в Москву и назначили исполняющим обязанности начальника Главного Морского штаба. Георгий Андреевич участвовал в планировании применения сил флота в ходе коренного перелома в Великой Отечественной войне. В 1943 году после гибели лидера и двух эсминцев Черноморского флота Степанова понизили в воинском звании до контр-адмирала. Летом 1944 года Георгий Андреевич снова вернулся на преподавательскую стезю — возглавил управление военно-морскими учебными заведениями ВМФ.
Тогда же вернули и прежнее воинское звание.
Но судьба готовила ему еще один удар. 12—15 января 1948 г. состоялся печально известный «суд чести» над адмиралами в клубе Главного штаба ВМФ. Наркома ВМФ адмирала флота Н.Г. Кузнецова, адмиралов Л.М. Галлера, В.А. Алафузова и Г.А. Степанова обвинили в незаконной передаче союзникам во время войны парашютной торпеды, документации по артиллерийскому вооружению кораблей и некоторых навигационных карт.
Их обвиняли также в передаче бывшим партнерам по коалиции трофейной торпеды с акустическим самонаведением с потопленной в 1944 г. в Финском заливе немецкой подводной лодки У-250. Военная коллегия Верховного Суда СССР признала подсудимых виновными. В.А. Алафузов и Г.А. Степанов были приговорены к десяти годам лишения свободы, Л.А. Галлер — к четырем. Они были лишены воинских званий и государственных наград. Был признан виновным и Н.Г. Кузнецов. Однако, учитывая его большие заслуги перед Союзом ССР в деле организации Военно-Морского Флота, особенно в годы Великой Отечественной войны, Военная коллегия Верховного Суда постановила не применять к нему уголовного наказания и ходатайствовать перед Советом Министров СССР о снижении Н.Г. Кузнецова в воинском звании до контр-адмирала.
В 1953 году Г.А. Степанов был реабилитирован с возвращением всех наград и воинских званий. Опыт уже далеко не молодого вице-адмирала востребовала редколлегия «Морского атласа».
Происходящая в наше время военная реформа с целью придания вооруженным силам России нового облика весьма схожа с теми испытаниями, которые не раз переживал ВМФ за свою трехвековую историю. Как всякая эпоха перемен, сегодня она требует от командиров всех уровней высоких нравственных качеств, верности славной многовековой традиции выпускников военно-морских училищ: «Жизнь — Родине, честь — никому!» Личный состав Беломорской военно-морской базы достойно продолжает славные боевые традиции БВФ, которой в самые трудные годы войны командовал безупречно честный адмирал — дипломат и педагог в погонах.
Олег РЕВЕНКО, экскурсовод-хранитель Северодвинского филиала музея истории Северного флота