Второе явление Михаила Апарцева

Апарцев родился в Санкт-Петербурге, городе, буквально пропитанном театральной атмосферой. Потому в выборе профессии с самого начала нисколько не сомневался — артистом, кем же еще быть. Но увы, не сложилось. Поступал в ЛГИТМиК, но на третьем туре провалился. Хотя существенную роль в подготовке к экзаменам Апарцеву оказывал народный артист СССР Игорь Горбачёв, который когда-то учился вместе с его матерью. Выбор оставался невелик — или идти в армию, или поступать в другой институт. Михаил Евгеньевич выбрал Институт культуры им. Н. Крупской, окончив его с дипломом режиссера народного театра. Институт этот был уникален по числу известных педагогов, готовивших режиссёрские кадры. В их число входили народный артист РСФСР Владимир Венгеров, а также учитель Апарцева заслуженный деятель искусств РСФСР Георгий Иванов, который впоследствии помог ему стать профессиональным режиссером в Челябинском театре.
— Михаил Евгеньевич, смотрю, у вас надпись на футболке: «Back to basics (в переводе с английского — «возвращение к истокам»). Символично звучит, если учитывать историю ваших взаимоотношений с Северодвинском.
— Возможно. Мне её дочь подарила. Я её надел и поехал сюда. А впервые я попал в Северодвинск в 25 лет — ах молодость! После Челябинска мне в министерстве предложили поработать в Северодвинске. А ваш город тогда был чрезвычайно перспективным и многое давал. Я же жил в Питере в комнате с женой и ребёнком. Но надо было подумать. Не последнюю роль в моём решении сыграло ещё кое-какое событие. Я был хорошо знаком с Олегом Соловьёвым, который в свое время работал главным режиссером Северодвинского театра. А он, как и я, дружил с Игорем Горбачёвым. Сидели мы как-то все втроём за бутылочкой, я и поделился, что мне предлагают «путёвку на Север». Соловьёв говорит: «Конечно, поезжай!». А Горбачёв в это время берет трубку и набирает номер... Северодвинского театра. Трубку берёт директор Пётр Масло. Игорь Олегович представляется и спрашивает: «Есть у вас вакансия очередного режиссёра?». Масло в шоке, но отвечает, что есть. И вот через неделю я уже был в Северодвинске. Масло потом даже спрашивал меня, действительно ли ему звонил Горбачёв, не розыгрыш ли это.
— Ну и как вам на тот момент показался наш театр?
— Очень даже ничего. В театре была очень приличная труппа, крепкий состав. Вячеслав Дмитриев, Татьяна Гончарова, Юрий Коршун, молодая Люся Поваляшко, которая потом великолепно сыграла Кабаниху в моей постановке «Гроза». Много спектаклей я поставил с Вячеславом Дмитриевым — «Провинциальные анекдоты», «И это всё о нём», «Трактирщица». У него тогда не было театрального образования, и Слава очень комплексовал по этому поводу. Это потом уже он стал заслуженным артистом. К сожалению, из-за творческих разногласий театр пришлось покинуть. Но в любом случае для меня четыре года работы в Северодвинске — это большущий кайф.
— Что было после Северодвинска?
— После этого меня назначили главным режиссером театра в Каменск-Уральске. Я делал ставку на молодую драматургию — Галин, Соколова, Злотников, Петрушевская. По этой причине был записан в неблагонадёжные режиссёры, чуть ли не в диссиденты, хотя был членом партии. Потом поехал учиться на режиссёрский факультет в ГИТИС.
— Как вас свела судьба с Олегом Ефремовым?
— Меня во МХАТ привёл актёр Борис Щербаков, мой старый друг, — мы вместе начинали учиться. А у Ефремова был принцип давать постановку режиссёру, которого он не знает, только если его привел любимый им артист. Борька был как раз из таких. Мы пообщались, и я поставил спектакль «Дорогие мои хорошие» по произведениям Есенина, который шёл 15 сезонов. Когда-то ещё подростком я ходил на гастроли театра «Современник» в Питере и был очарован Ефремовым. Он был для меня существом высшего порядка. Когда же Боря меня с ним познакомил, Олег Николаевич оказался совсем простым в общении человеком. Спектакль ему понравился, и с тех пор у нас завязались тёплые отношения. Во МХАТе я поставил также спектакли «Бред на два голоса» по пьесе Эжена Ионеску и «Неподведённые итоги» с Андреем Мягковым и Анастасией Вознесенской. Позже я уехал за границу, был в Германии, Израиле. В 2003 году вернулся обратно — МХАТ уже был другой. И я стал заниматься только антрепризой. Работал с такими известными питерскими актёрами, как Евгений Ганелин, Михаил Разумовский, Анастасия Мельникова, Сергей Кошонин, Андрей Толубеев, Сергей Бехтерев.
— Знаю, что и художественные фильмы снимали.
— Да, я поставил фильм «Казнить нельзя помиловать» по произведению Алексея Козырева — председателя общественного совета Санкт-Петербурга. Лента получила первую премию на международном правозащитном кинофестивале «Ступени» в Киеве. Я ещё и в сериале «Сыщики» играл в нескольких сериях.
— Но звёзды сложились для вашего возвращения в Северодвинск...
— Тут вообще получился анекдот. Сидел я в Доме актёра в ресторане. Вдруг вижу: идёт Надежда Курилович (ответственный секретарь Архангельского отделения Союза театральных деятелей РФ). 20 лет её не видел — с тех пор как был главрежем в Архангельском театре. Пообщались, я шутливо пожаловался на жизнь, а она возьми да и скажи: «А ты съезди на постановку в Северодвинск». Позднее мне с предложением о сотрудничестве позвонила директор театра Алевтина Голубева.
— Нужен ли в театре главный режиссёр? Ведь многие театры работают без него.
— Непременно. Труппа начинает лениться и халтурить — кто-то должен держать их в тонусе и заниматься осмысленной репертуарной политикой.
— Не хотели бы возглавить наш театр? Ему как-то в последние годы с главными не очень везёт.
— Этот вопрос в стадии обсуждения с директором. Но скажу, что ни в одном театре я бы не согласился занять эту должность. Кроме Северодвинска. Я этот город люблю в принципе. Именно с него фактически началось мое становление как режиссёра. Иногда иду я по старой части города и вспоминаю — сердце щемит. Северодвинскому театру повезло с помещением, с талантливыми артистами, которые, конечно, не те, что были прежде, но всё равно молодцы.